Судя по тому, что я слышу от знакомых, для многих людей Ник Кейв – это просто имя, одно из имён на периферии сознания. «А, это тот, который пел что-то про розы.» «А он жив ещё?»  Что логично, поскольку больше никаких радиоформатных хитов у него нет.

Между тем, он уже в 87-м висел на стене комнатки Бананана. В том же 87-м в «Небе над Берлином» люди и ангелы ходят на его концерт.  Тридцать лет назад уже был культовой фигурой.

Есть запись его публичной лекции, рассказ о написании песен, называется «The Secret Life of the Love Song». Там, уже в далёком 99-м, он говорит, что сильная песня должна заключать в себе страдание, быть похожа на молитву, касаться любви и смерти – ибо это есть главные темы. Я сильно упрощаю – у него там развёрнуто, аргументировано и с нюансами, но…  Парадоксальная ирония в том, что вопросы жизни-смерти-любви-существования бога для Кейва сейчас нисколько не умозрительны. В прошлом году у него погиб сын.

Фильм – больше, чем типичная документалка.  Снято это мастерски, камера иногда делает фигуры высшего пилотажа, но дело не в этом.  Фильм о музыке и музыкантах, и там есть много интересных закулисных вещей, но и это не главное.  Главное – что это рассказ о человеке, который переживает горе.  Даже не переживает, точнее - находится в нём. И ему очень сложно, он растерян и потерян, и просто-таки видно, как он из этого разобранного состояния пытается себя собрать, и вновь появляется та Кейвовская точность интонаций и жеста.

P.S.     И это никакая не спекуляция, не игра на эмоциях. В какой-то момент он искренне говорит:  «Я не понимаю, зачем мы вообще всё это снимаем ?»  Занятная и очень человеческая история: когда режиссёр Эндрю Доминик показал готовый материал, Кейву не понравились многие сцены с его участием, его жене Сьюзи – сцены, где она появляется в кадре. При этом  он полностью одобрил сцены с женой, а ей понравились сцены с ним. На помощь призвали скрипача Уоррена Эллиса, и он одобрил всё, и так и оставили.