А я совершенно не понимал, почему у человека непременно должна быть цель. И с какого потолка её взять, если её нету. И почему, если нет цели – то ты какой-то неполноценный. Неужели человек не может жить просто так – дружить с Гекльберри Финном, выделываться перед Бекки Тэтчер, сплавляться на плотах по Миссисипи, исследовать таинственные пещеры и искать пиратский клад – но не ради клада, а просто по фану. А красить забор я не хочу.
Они говорят: «Хороший человек – это не профессия». Они говорят – «У мужчины должно быть дело, которым он увлечён». Господи, я бы очень хотел, чтобы у меня было такое дело, но единственное дело, которое меня по-настоящему увлекает – это наблюдение за другими двуногими и их фотографирование. И даже в этом деле у меня ни стержня, ни концепции, очень плохо с целеполаганием. Да, ещё увлекает маниакальная съёмка кладбищенских памятников. Как из этого сделать карьеру – я как десять лет назад не понимал, так и сейчас, только иллюзии развеялись.
Они говорят: «Надо развиваться. Надо работать над собой. Давай, выбери вектор развития и просто делай что-то для этого развития каждый день, и это непременно принесёт плоды». Но в том-то и дело, что ни один вектор развития не живёт в моей голове более суток. Я могу сегодня искренне строить планы и даже что-то делать для их воплощения, но назавтра просыпаюсь – и всё снова, как белый лист, никаких векторов. Своеобразный день сурка.
А кто-то и проще скажет: «Хватит тут сопли мотать, всё о себе любимом. Просто начни делать». Но что? Что? И мне, конечно же, очень нужно и необходимо всё это – та самая мужская самореализация. Необходимо чувство, что ты занимаешься любимым – ну, или хотя бы интересным тебе делом, и этот труд приносит тебе доход, и на этот доход ты можешь себе купить и плёнок новых, и на Миссисипи смотаться.
Ладно, чёрт с ней, с Миссисипи, на карельские реки с друзьями пока получается.