Я ездил с командой волонтёров. И вот мы приезжаем один раз – они к нам так на дистанции, недоверчиво, дичатся. Приезжаем второй – уже завязываются какие-то симпатии, и они к нам привыкают, и мы про них больше узнаём, какие у кого истории. А истории там – про врождённые заболевания и родовые травмы, про лишение родительских прав или отказ родителей от ребёнка. Так называемые «отказники». Детали узнаём, как правило, не от самих детей, а от персонала.
А на третий раз – когда подходит время уезжать, у девчонок на глазах слёзы, и у наших девушек-волонтёров тоже. Мы же каждый раз точно не знали – вернёмся или нет, для каждой поездки нужен был спонсорский ресурс, номинальная благотворительная причина и одобрение самой дирекции интерната.
В нашей команде была девушка-парикмахер, она делала старшим девочкам стрижки и макияж – и детдомовским девчонкам было счастье. Ходили в лес на костёр – и всем тоже была радость. Там вообще радость и целое событие – когда кто-то приезжает из внешнего мира.
Я не в курсе всех нюансов, я фотограф, сбоку-припёку. Но знаю, что самое стрёмное для них – это потом.
Вот эти дети живут там, в своём мире, в нескольких десятках километров от ближайшего городка, пусть худо и бедно, но на всём готовом. Они там вроде как даже заканчивают условные девять классов, а потом… Потом в интернате их больше содержать не могут. У многих нет никаких родственников и жилплощади – так что дальше? Теоретически они могут поступить в ПТУ и жить в общаге или получить какое-то социальное жильё, но шансов на нормальную работу и квалификацию – всё равно очень мало. Мало шансов на социализацию, потому что когда они попадают в большой мир – там с ними что угодно происходит, они не подготовлены. Не готовы, даже если они относительно здоровы (а это был коррекционный интернат). А если они не здоровы и не могут сами о себе позаботиться – то из интерната таких просто переводят в дом престарелых (ну, так мне говорили).
Знающие люди, поправьте меня, если я где-то не прав. Сошлюсь на статистику, которая фигурирует в статьях о жизни детдомовцев после выпуска: «40% в первые же годы попадают в тюрьму, еще 40% становятся бездомными, 10% кончают жизнь самоубийством. Оставшиеся 10% — это «условно успешные», то есть те, кто не доставляет особых хлопот государству. По-настоящему же успешных — доли процента». (Статья «Жизнь после детдома», Дмитрий Соколов-Митрич, 2010, «Русский репортёр). Там очень хорошо это вскопано, и вряд ли это устарело.
